The Absinth Club

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » The Absinth Club » Ресторан "Портобелло" » Первый этаж, зал ресторана


Первый этаж, зал ресторана

Сообщений 1 страница 30 из 36

1

Пожалуй, для ресторана это было не самое удачное место. Дом изначально задуманный как родовое гнездо большой семьи, расположился в глубине тихого, тупикового переулка, как плеть винограда ответвляющаяся от основной лозы - главной улицы города, Форо италико. Поэтому, подъехать к парадному входу в заведение на новомодном автомобиле, или, тем более, в конном экипаже, попросту невозможно.
На мощеной брусчаткой дороге едва разъезжаются тележки уличных торговцев. Но хозяин ресторана ни за что не променял бы доставшуюся ему в наследство хибару на любое другое современное здание в центре. Во-первых, потому что это память о четвероюродном дедушке, который был так щедр к своему внучатому племяннику. А во-вторых, расположение ресторана отваживает от него шумные компании туристов и подвыпивших матросов, позволяя сохранять в этих стенах атмосферу почти семейного уюта и спокойствия. Кроме того, задняя калитка дома выходит напрямую в городской сад, а из переулка рукой подать до рынка и квартала портовых магазинов, где можно найти все от свежевыловленной рыбы, до китайского женьшеня.
Над входом в заведение натянут небольшой парусиновый тент цвета государственного триколора (зелено-бело-красный), отличительная черта всех итальянских ресторанов (и парламентов). Собственно, вывески как таковой нет, но спросите любого чистильщика обуви в этом квартале где находится ресторан "Портобелло", и он укажет Вам на заветную дверь.
Перед высоким крыльцом как правило стоит на треноге грифельная доска, где каждое утро хозяин своей рукой пишет меню и цены на сегодняшний день, а так же небольшие объявления, для нужд заведения или по просьбе друзей.
Поднявшись на крыльцо вы окажетесь на веранде, идущей по периметру всего первого этажа. Здесь можно присесть на кресло или диван, и в ожидании своего заказа коротать время за трубкой и стаканчиком кьянти, глядя сквозь резную деревянную решетку на улицу и сверкающее вдалеке море, или на то, как по вечерам роятся светлячки в саду на задворках дома.
Внутри самого ресторана довольно тесно - низкие потолки, маленькие окошки... Оштукатуренные стены расписаны фресками с растительным рисунком: местами фрагменты рисунка разрушены, но Джотто никак не найдет мастера, который взялся бы их отреставрировать. Столиков очень мало - как уже было сказанно, заведение не расчитанно на большое количество посетителей.
В одной нише располагается стол для ужина на восемь человек: на случай маленького семейного банкета, в другой - диван, пушистый марроканский ковер, горы подушек и столики с курительными принадлежностями. Обе ниши закрыты легкими портьерами, собранными из деревянных бус, что гарантирует относительное уединение.
Отдельного внимания заслуживает барная стойка: с широкой полированной столешницей из орехового дерева, и антикварными винными полками, наполненными соблазнительным содержимым. Под барную стойку убран баллон с газом, подведенный к маленькой газовой конфорке: чтобы не таскать на кухню и обратно кофейные чашки и чайники.
По обе стороны от барной стойки расположены двери, одна из них ведет на кухню, а другая - в узкий коридорчик. Один конец коридора упирается в дверь туалета, а другой - в лестницу, ведущую на верхние этажи дома.
Это единственная комната в доме, где есть электрическое освещение, но Джотто предпочитает ему газовые светильники, расположенные на стенах, и маленькие свечные фонарики на каждом столе: живой огонь ему всегда был гораздо ближе тусклого искусственного света.
Свежие газеты, неплохой табачок, шахматы и карты - для любителей, и, разумеется, граммафон с коллекцией пластинок, если Вам вздумается потанцевать. Как правило, люди которые сюда приходят, быстро становятся завсегдатаями этого места, привязавшись к хорошей кухне и комфортной, уютной атмосфере.

Отредактировано Джотто Скамоцци (2010-08-12 15:46:48)

0

2

Начало игры.

Проснулся Джотто затемно, и некоторое время вглядывался в потолок, прислушиваясь к шорохам и скрипам дома. Здание было старое, не одно поколение прожило здесь от рождения до глубокой старости, и въевшиеся в стены призраки частенько напоминали о себе. Хозяин ресторана не боялся привидений: в конце-концов с живыми им нечего делить. Но эти звуки очень остро напоминали ему о его собственном одиночестве: не гоже жить в большом доме, не имея большой семьи.
Одно время он даже думал написать матери, и попросить ее приехать. После смерти мужа синьора Скамоцци доживала свой век в семье старшего сына, нянча одного внука за другим. Но переезд так далеко и в таком возрасте - слишком суровое испытание для пожилой женщины. Да и, откровенно говоря, Джотто привык жить один, и, вероятнее всего, присмотр матери его... несколько стеснил бы.
Отряхнувшись от тягостных мыслей, хозяин ресторана поднялся с постели: маются одиночеством лишь те, кому скучно, а скучают лишь те, кому нечем заняться. Меж тем, у него с утра было много дел - с тех пор как уволился последний официант, работать приходилось за двоих.
Умывшись, и приведя себя с в порядок, Джотто полил грядки в саду, собрал немного овощей и свежей зелени, чтобы в нужный момент не приходилось бегать на огород. Пора было собирать шишечки хмеля и убирать клубничные усы, но заниматься этим было решительно некому.
Оглядев объем работ в саду, мужчина задумчиво выругался, и поднял глаза к небу, требуя справедливости. Небо радовало глаз яркой синевой и распологало к завтраку.
Перекусив чашкой горячего молока и хлебом с сыром, Джотто отправился на рынок, составляя меню на сегодняшний день. Рыбацкие лодки уже должны были прийти с моря с ночным уловом. В мае уже ловят тунца этого года, и креветок, набравших жир перед нерестом. Первые яблоки, лимоны, свежая ветчина из свинины апрельского забоя...
Вернулся к ресторану Джотто вместе с мальчиком-носильщиком, волочащим за мужчиной полную тележку продуктов. Быстро разгрузив ее, и разложив все по своим местам, хозяин ресторана вышел к парадному входу, выставляя треногу с грифельной доской, на которой написал меню на день...
...И, немного поколебавшись, дописал внизу два объявления. Первое:

"Ресторану требуется официант"

И второе:

"Сдается дом в саду, вместе с питанием, за скромную плату"

Стерев с рук мельчайшую грифельную пыль, хозяин ресторана вернулся в зал, занимая место за барной стойкой: выпить первую чашку кофе, и выкурить первую на сегодня сигарету, в ожидании появления посетителей.

0

3

Этой ночью Флавио дома не ночевал, как и большинство палермских полицейских. Три месяца бесплодной охоты за остатками мафиозной группировки Фальде сегодня должны были закончиться. Сам синьор Фальде, питающий страсть к опиуму, должен был посетить один из немногих известных полиции притонов. Его там, конечно, уже ждали, но... Должен, должен... Начальник полиции мерил шагами кабинет, изредка останавливаясь и хмурясь. Слишком много неопределенности, мафиози никому ничего не должны! Всю ночь зря прождали, но он так и не явился. Всё знает? Кто-то из осведомителей раскрыт? Уже восемь утра!
А ведь если упущу его и сегодня, вероятнее всего, потеряю работу...
Флавио тряхнул головой и раздраженно посмотрел на телефон. К дьяволу такие мысли! Где этот...
Словно подслушав мысли, телефон разорвал утреннюю тишину оглушительной трелью. Мужчина мгновенно поднял трубку.
- Да!
- Синьор, все на месте. Можем начинать?
- Начинайте. Я буду через пятнадцать минут,
- и бросил трубку, уже не услышав бодрого "есть!" в ответ.
Операция прошла как по маслу. Мафиози был арестован, все известные полиции члены его группировки тоже, а вместе с ними - неслыханная удача! - распространитель наркотиков. Пока его допрашивали, начальник полиции писал отчет о поимке Фальде.
К одиннадцати часам отчет был написан, протокола допроса еще не было, а есть хотелось зверски. Поэтому, недолго думая, Флавио отправился в город. Сегодня можно было позволить себе завтрак в ресторане, пусть и не очень роскошном.
Подходящих заведений в квартале, где была расположена штаб-квартира карабиньери, не было. На главной улице выбор тоже был невелик: либо роскошные кафе вроде "Il Mare", либо забегаловки для туристов. Флавио уже почти смирился с тем, что придется завтракать пиццей, когда вспомнил: пару недель назад Джанни показывал ему удивительно уютное местечко с замечательной кухней, и совсем недалеко отсюда. Кажется, под названием "Портобелло"...

Ресторан был на месте. Карабиньери остановился перед доской, изучая меню, кивнул сам себе и вошел внутрь. Зайди сюда кто-нибудь из сослуживцев - наверное, и не узнал бы начальника: мало того что в штатском, так еще и смотрит оживленно и даже улыбается, виданное ли дело.
- Доброе утро, синьор Скамоцци, - поприветствовал хозяина от входа в зал и огляделся в поисках подходящего столика.

Отредактировано Флавио Арда (2010-08-12 23:50:46)

0

4

По полу ресторана прыгали солнечные зайчики - кружась в ритмах венского вальса, звучащего из медного раструба граммофона. Затертая пластинка мягко пошипливала, солнечные зайчики взлетали на стены и плавно соскальзывали на пол, в такт колыхавшейся на ветру занавеске...
Джотто, зажав в зубах тлеющую сигарету, молол кофейные зерна, доставая их совком из тканого мешочка, ссыпая в жерло ручной мельнички, и проворачивая ручку. Ножи механизма мягко стрекотали, нарушая воздушную гармонию музыки. По зале плыл бодрящий и одновременно расслабляющий запах свежемолотого кофе - отличный запах для майского утра, на такой как на дудочку крысолова должны приманиваться клиенты...
Ссыпая очередную порцию растертого в мельчайшую пыль кофейного порошка в отведенную под него жестянку, хозяин заведения прислушался - за музыкой послышались чьи-то шаги.
Первый посетитель...
Мужчина затушил остатки сигареты в пепельнице - не следовало встречать с ней гостя. И поднял взгляд на вошедшего, расплываясь в ответной улыбке.
- Бонджорно, синьоре Арда!
Не так уж часто встретишь карабиньери, разгуливающего по городу с такой буйной шевелюрой... И уж тем более не часто в ресторан заходят начальники местной полиции. Скамоцци запомнил его еще в тот раз, когда он был здесь впервые - с одним из завсегдатаев.
Широкий, приглашающий жест, за любой из столиков или за барную стойку - зал совершенно пуст.
- Хороша погодка, а? - радушная, совершенно искренняя улыбка. Нет ничего лучше старой-доброй вежливой банальности. Как апперитив, перед завтраком. - Можете присесть на веранде, если захотите.
Джотто разглядывал своего первого посетителя с умеренным, дружелюбным любопытством: неизвестно как карабиньери отнесется к расспросам. А откуда же владельцам ресторанов узнавать нововсти, как не от посетителей?
- Кофе, разумеется? Покрепче, или как в прошлый раз? - в прошлый раз, когда синьоре Арда здесь был впервые, за них обоих заказывал его спутник. Всегда есть вероятность, что их вкусы не совпадают, но вежливость не позволила ему об этом сказать. - Что пожелаете на зватрак? Булочки с маслом, каша, омлет, гренки с сыром, брускетти с помидорами и копченой грудинкой? - быстро озвучивая ассортимент завтрака, и окидывая посетителя еще одним внимательным взглядом. - Или, может, что-то посерьезнее?
Дав синьору Арда выбор, хозяин заведения ждал заказа.

0

5

Выбор пал на небольшой столик напротив барной стойки: такой, чтобы было удобнее рассматривать внутреннее убранство ресторана. Кто знает, когда еще выпадет возможность посетить это уютное место? Упускать возможность полюбоваться фресками - да и всем остальным - было бы просто глупо. Легким шагом Флавио прошел через зал.
Надо же! Помнит, что Джанни заказывал в прошлый раз...Неужели так со всеми клиентами? В тоне Джотто не улавливалось ни капли лицемерия, и это сразу же заставляло проникнуться к господину ресторатору симпатией.
- Утро и правда отличное, - улыбнулся, отодвигая стул, и сел, оказавшись полубоком к хозяину. - И день обещает быть таким же... Кофе покрепче, и сигарету к нему, пожалуйста. Насчет еды - даже не знаю, что выбрать. После ночной беготни по городу очень, знаете ли, хочется заказать чего-нибудь сытного и побольше, - и весело посмотрел на Джотто.
Вообще же полицейский выглядил дружелюбно, и явно был не против разговоров - после хорошего завтрака.
- Посоветуете что-нибудь?

0

6

Дождавшись, пока клиент устроится за выбранным столиком, Джотто принес к нему поднос с папиросами и сигарами - чтобы он сам выбрал, найдется ли ему что-нибудь по вкусу.
И, вернувшись за стойку, начал готовить кофе: две ложки растертых в пыль кофейных зерен, полложки крупного тростникового сахара... Раздавленная боком ножа крупная горошина черного перца. Засыпав все в турку и прокалив полминуты на газовой горелке, Джотто добавил воды, перемешал, взбивая гущу в густую пену. Полторы минуты - и пенка поднялась, вскипая, готовая убежать. Хозяин ресторана подхватил турку с огня за секунду до побега, подержал ее на весу, дожидаясь, пока пенка опадет, и снова поставил кофе на огонь. И так ровно четыре раза - только в кипящем состоянии из кофейных зерен выделяется кофеин, а синьоре полицейский просил кофе покрепче... Хотя, по нему нельзя было сказать, что он в этом нуждался - человек выглядел свежим и совсем не усталым. Судя по его настроению и словам, что бы он ни делал ночью, это прошло успешно.
Когда пенка из снежно-белой словно подрумянилась, Джотто перелил кофе в большую белую чашку из тонкого, костяного фарфора: на просвет было видно, как чуть покачивается напиток. Черный как чернила, густой как домашнее вино, и крепкий до адской горечи: фирменный эспрессо заведения.
Хозяин заведения отнес чашку на столик посетителя, и переставляя кофе с подноса на тарелку перед синьоре Арда окинул его еще одним внимательным взглядом. Крепко сложен, но не похоже. чтобы он питался регулярно. Ночь не спал, по собственному заявлению. Значит ничего тяжелого, сладкого и жареного.
- Могу предложить Вам пасту - болоньезе или карбонара, карбонара со свежей ветчиной особенно хороша. Или ризотто с тушеной курицей.
Похоже, синьоре полицейского можно было разговорить... Но для этого, по всем правилам гостиприимства его следовало сначала как следует накормить.

0

7

- Пусть будет карбонара с ветчиной, - кивнул Флавио.
И побольше, побольше, как тех таблеток от жадности.
Надо отдать должное господину ресторатору, варить кофе он умел. Настоящий сицилийский эспрессо заставлял сердце биться чаще, в такт звукам вальса. Остаткам сна не было рядом с ним места...Папиросный дым вплелся в музыку этого утра следующей нотой, дополняя картину: залитый солнцем зал, веранда и далекий синий отблеск моря, негромкая музыка и резкая кофейная горечь на языке.
В момент, когда с кухни запахло готовящейся вкусной едой, господин Арда подумал, что его, должно быть, вчера убили в том притоне. И теперь он, умерший, попал в рай.

0

8

Оставив синьоре полицейского курить и предаваться своим размышлениям, хозяин ресторана отправился на кухню выполнять заказ.
Первым делом Джотто перевязал волосы покрепче - чтобы хвост не рассыпался, и пряди волос не попадали в кастрюлю с крутым кипятком, или на сковороду с раскаленным маслом. Потом засучил рукава, и достал из холодильника свежую ветчину, только утром купленную на рынке, и большой кусок копченой грудинки. Широкий нож быстро засверкал в ловких пальцах: от куска грудинки мужчина отделил несколько длинных и тонких, не толще бумаги ломтей, которые тут же изрезал на кусочки поменьше.
Поставив на плиту кастрюлю с водой для макарон и глубокую сковороду, Джотто налил на сковороду немного свежего оливкого масла, и хорошо прокалил его на огне. Когда от масла пошел жар как от углей, на сковородку отправилась порезанная грудинка и пара грубо покромсанных зубчиков чеснока.
Ветчину Джотто порезал крупными кубиками, и добавил на сковороду, когда грудинка подрумянилась, а чеснок зазолотился. Тем временем вода в кастрюле закипела, хозяин ресторана привычно отмерил спагетти столько, сколько нужно для одного, и отправил их вариться.
Пока на плите все не требовало к себе особенного внимания, хозяин ресторана сбил соус для макарон из пары яиц, четырех ложек густой деревенской сметаны, половины стакана сливок, соли, перца, и особой смеси пряных трав, состав которой он не выдал бы и под пытками.
Спагетти быстро сварились в крутом кипятке - Джотто отбросил их на дуршлаг, стряхнул лишнюю воду, и добавил на сковороду - к мясу. Хорошенько перемешав почти готовую пасту, кулинар влил в нее соус, и оставил тушиться под крышкой.
В оставшиеся до подачи несколько минут мужчина потер пармезан, и фигурно нарезал пару крохотных помидорок и сладкий перчик. Переложив готовую пасту со сковороды на тарелку, Джотто щедро посыпал ее пармезаном, украсил овощами и зеленью, и вернулся в зал к своему гостю. Результатом своей работы он был доволен, о чем не стеснялся сообщать миру широкой, искренней улыбкой довольного жизнью человека, занимающегося любимым делом.
Посетитель сидел, погруженный в свои раздумья... Но запах еды, кажется, вернул его с небес на землю.
- Прошу. - Выставляя тарелку с подноса на стол. - Еще кофе? - кивок на чашку. - Или стакан домашнего лимонада?

0

9

Городские улицы » Площадь Кватро Канти »

Даже изнывая от жары, жажды и голода, Люцифер поначалу все же озирался в поисках ресторана, достойного принять такого сиятельного и нерядового посетителя. Правда,… только в течение первых пары часов своих скитаний. К половине одиннадцатого дня он уже готов был начать питаться пирожками с неизвестной рыбой, очевидно немытыми фруктами в неприглядной кожуре и пирожными, усыпанными мухами, как крупным изюмом, которые в изобилии окружали его, выставленные на лотках вдоль улиц и в окнах первых этажей маленьких забегаловок портового района.
На то, что синьоре Альгьери оказался именно в порту указывал не только отвратительно пахнущий водорослями и  солью ветер, но и разноязычное многоголосье, в котором даже итальянская речь обретала причудливый заморский акцент и несвойственную ей картавость. Разобрать в этом гомоне хоть что-то было совершенно невозможно, и уж тем более немыслимым оказалось сориентироваться и найти подходящее место. Постоянные крики с требованиями отойти или освободить дорогу уже намертво врезались в подсознание блондина, и он совершенно перестал обращать на них внимание. Результатом этого стало то, что раз или два наследник одной из богатейших и знатнейших итальянских фамилий едва не погиб под резными колесами квадратных тележек, курсирующих по району Ла-Лоджиа как муравьи в муравейнике. Эти забавные передвижные лотки, украшенные наивной и оригинальной живописью, изображающей исторические события или события из частной жизни, битвы и встречи монархов, в другое время, возможно, и заинтересовали бы Люцифера, но только не сейчас, когда все его помыслы были нацелены только на одно слово «ЕДА». Поэтому из всей пестроты вывесок и парусиновых тентов его глаза вычленяли только те, рядом с которыми было вывешено меню. Как ни удивительно, но здесь, в приморском районе, его не подавали в изящных папках, украшенных модерновыми виньетками с растительными или цветочными орнаментами, а писали на больших грифельных досках, прикрепленных на стены или выставленных на забавные треноги. И, следуя этим, исписанным мелом «указателям», как путешественники, следуют по карте, Люцифер постепенно свернул с шумных центральных улиц и углубился в более тихие и запутанные районы с узенькими проулками, низкими галереями и загадочными тупиками.
Именно в одном из них, в тупичке, который совершенно внезапно обнаружился перед обгоревшим и теперь шелушащимся носом синьоре Альгьери, и оказался неприметный маленький ресторанчик.
В любое другое время Люцифер ни за что бы не переступил порог этого заведения… Но желудок, окончательно прилипший к позвоночнику уже не урчал, а тихонько повизгивал жалобным голосом, и ноги, непривычные к пешим маршброскам отекли и молили об отдыхе. К тому же саквояж, захваченный из гостиницы, казался уже вчетверо тяжелее, чем утром и немилосердно тянул к земле. А возвращаться, выискивая выход из этого проклятого туннеля домов, казалось изощренным способом самоубийства…
Так и получилось, что без четверти полдень совершенно изможденный, усталый, злой и … до невозможности голодный господин инвестор ввалился на первый этаж крошечного по его меркам ресторана, даже названия которого он не смог отыскать перед входом.

0

10

Карабиньери отвлекся от размышлений, и на лице у него теперь большими буквами было написано предвкушение.
- Спасибо, - кивнул господину ресторатору и искренне заметил: - Выглядит восхитительно.
Только воспитание мешало немедленно наброситься на еду.  Флавио никогда раньше тут не завтракал, но в качестве местной еды сомнений не было никаких: так аппетитно смотреться и пахнуть могут только действительно вкусные вещи.
Миг, и полицейский засмавил себя оторваться от созерцания блюда, снова посмотрел на синьора Скамоцци и попросил:
- Еще кофе, пожалуйста, но позже и не такого крепкого.
И, услышав шаги, повернул голову ко входу. Новый посетитель "Портобелло" показался знакомым, но Арда не смог сразу же припомнить, где и когда они могли встретиться. Флавио всегда с первого раза запоминал новых людей в лицо и по имени; в данном случае имя не вспоминалось, а значит, этого синьора он если и видел раньше, то мельком. Внешний вид гостя наводил на мысли о мафиози - либо о выходце из очень приличной и богатой семьи. Поэтому, когда молодой человек подошел ближе, полицейский кивнул ему на всякий случай, вежливо поздоровался и продолжил уплетать пасту за обе щеки.

Отредактировано Флавио Арда (2010-08-15 22:33:13)

0

11

На комплимент еде Джотто ответил кивком - словно это замечание само собой подразумевалось. О репутации своего заведения он заботился не меньше, чем о чести своих сестер и многочисленных племянниц, и о "Портобелло" всегда ходили только добрые слухи. Хорошо бы, чтобы благодушно настроенный карбиньери рассказал о своем завтраке в полицейском управлении, тогда толпа постоянных посетителей ему обеспеченна... Не говоря уже о защите от местной мафии, которая его периодически... беспокоила.
Вернувшись за стойку бара, Джотто снова поджег спиртовую горелку, только на этот раз вместо турки поставил на нее небольшой серебрянный таз с мелким, белейшим кварцевым песком. Сполоснув турку холодной водой, и вытерев ее чистой салфеткой, Джотто достал банку с молотым кофе: арабика, в которой аромата и вкуса гораздо больше, чем крепости. Две ложки, пара палочек корицы и... секретный ингридиент: обычный какао-порошок. Смягчает крепость кофе, и делает вкус еще более насыщенным. Залив смесь в турке водой, ресторатор дождался, пока от песка пойдет ровный, палящий жар, и аккуратно "ввертел" ее в таз - так, чтобы турка была закопана в песок по самое горлышко. Поднявшаяся пенка клокотала пушистой шапкой, постепенно меняя цвет с белого до цвета топленого молока. Поймав ее за секунду до побега, Джотто так же ловко и аккуратно "вывертел" турку из песка, снимая готовый кофе... И чуть не опрокинул ее на себя, увидев нового гостя своего заведения.
Явно дорогой костюм никак не вязался с обгоревшим на солнце носом, и чудовищно заморенным видом. Похоже, синьоре потерял свою туристическую группу, или отстал от сопровождающих. Судя по разбитым, запыленным ботинкам и обгоревшему носу, господин блуждал по городу несколько часов. Неужели за это время его так и не хватились?
"Видали, а?" Джотто послал карбиньери выразительный взгляд, отставил на керамическую подставку турку с готовым кофе, и быстро подошел к новому посетителю, чтобы перехватить у него из рук увесистый саквояж, и проводить к самому удобному дивану в нише: шторы там как раз были прикрыты, и высоко поднявшееся солнце не побеспокоило бы опаленную кожу.
- Мама миа, синьоре, Вы заблудились? - Внимательный, обеспокоенный взгляд. - Стакан воды? Я могу послать мальчишку-газетчика телефонировать в Ваш отель, чтобы за Вами прислали экипаж...
Такиой посетитель мог забрести в "Портобелло" только от полной безысходности. И все равно к нему следовало отнестись с вниманием и уважением, даже если он не собирается попробовать местную кухню.

0

12

Начисто проигнорировав явно обращенный к нему кивок, Люцифер тут же сосредоточил свое внимание,… нет, даже не на пытающемся быть любезным хозяине, а на полумраке зашторенной ниши и мягкости … относительной, надо признать мягкости, дивана, на который рухнул, как подкошенный тис. Признаться честно, сейчас мужчина был бы рад любой горизонтальной поверхности, будь она хоть сколь-нибудь приспособлена для лежания. На первый взгляд, эта мебель вполне подходила.
Поэтому, растянувшись во весь рост и забросив гудящие ноги на подлокотник, блондин впервые дал себе труд осмотреться в своем вынужденном убежище. Кажется, владелец этого ресторана, или же нанятый им официант, еще продолжал что-то говорить и предлагать, но синьоре Альгьери его уже практически не слышал. Удовлетворив первую из своих сиюминутных потребностей и заземлившись, беженец сконцентрировался на том, за чем, собственно, сюда и пожаловал.
Запах кофе, разлитый по небольшому помещению этой забегаловки будоражил воображение и еще больше распалял и без того бешеный аппетит.
Надо заметить, что вместе с аппетитом, распалялся и безумный темперамент нового гостя, решившего, что это заведение станет его пристанищем как минимум до наступления темноты – еще раз отважиться выйти на улицу до захода солнца Люцифер никак не мог себе позволить. Кожа на носу приобрела неравномерный красноватый оттенок и начала безбожно чесаться и шелушиться. Волосы в большинстве своем выбились из хвоста и разметались по плечам неопрятной паклей, - ничто не указывало на то, что лучший парикмахер Палермо не далее как ранним утром потратил пару часов на расчесывание и укладку этой жиденькой прически. Пальцы на руках покрылись мозолями, а про ноги и говорить не следовало, если бы мужчина их чувствовал, то уже вопил бы от нестерпимой по его меркам боли.
Так вот, приняв твердое решение не двигаться с места до заката, Люцифер задумался одновременно на тему второго завтрака и раннего обеда. Вид пасты, уплетаемой за одним из столиков человеком, который, помнится, пытался с ним поздороваться, заинтересовал и впечатлил блондина гораздо больше самого этого человека. Тем более, что людей Альгьери почти никогда в лицо не запоминал и различал скорее по запаху, голосу, костюму и цвету волос.
Например, от все еще крутившегося около него официанта отчетливо пахло едой, что неминуемо в данной ситуации располагало к симпатии. Но вот слова, которые только сейчас стали доходить до измученного сознания...!
- Стакан воды? – голос был бы громким, если бы от уличной пыли и морского воздуха мужчина окончательно не осип.
- Вы издеваетесь? – угрожающе-яростное шипение не особо сильно вязалось с расслабленной позой, но даже приподняться на локтях Люциферу было отчаянно лень.
- Мне казалось, что исходив вдоль и поперек весь этот трижды проклятый город, я все-таки набрел на ресторан! А это что? Все, что Вы мне можете предложить это вода? Чем тогда Ваша забегаловка отличается от тех возмутительных мальчишек-водовозов, что так и норовят тебя пнуть или облить, стоит только оказаться с ними на одной улице? Крышей? Диваном?
Окончательно выдохшись, блондин устало опустил голову на подушку и прикрыл слезящиеся бесцветные глаза, всем своим видом демонстрируя презрение и муки.
- Еда у Вас какая-нибудь есть?

0

13

"Перегрелся он, что ли?"
Джотто изумленно наблюдал за маневрами незнакомца, который на диване... разлегся? Да, действительно, новый посетитель перекинул ноги через подлокотник, и с относительным комфортом устроился горизонтально.
"Синьоре плохо? Доктора? Мердэ, где же его сейчас найдешь, ближайший аптекарь и кровь пускать не умеет!.."
И все это среди бела дня, на глазах у посетителя! Хозяин ресторана уже успел пожалеть, что не выпроводил этого пафосного бомжа, а сам ввел его в свое заведение.
Незнакомец, между тем, выглядел немногим живее трупа. Однако, примотревшись к нему пару минут, Джотто пришел к выводу, что это скорее результат перенапряжения, которому подвергся чересчур нежный организм. Как если бы привыкший в любви и заботе кустик фиалок выдернули из керамического горшка, и бросили с балкона на мостовую. Собственное сравнение настолько умилило ресторатора, что он проникся к новому посетителю глубокой жалостью и симпатией... ровно до тех пор, пока он не открыл свой рот.
Ругался он так же, как ныне покойная троюродная прабабушка Скамоцци. Синьора Изабелла была дамой очень крутого нрава, и хотя к старости почти потеряла свой зычный голос, от ее ругательств по всему дому трескались зеркала.
Джотто застыл, выпучив глаза и беззвучно открывая и закрывая рот - на него словно вылили ушат помоев. ТАК его не оскорбляли никогда в жизни, и, по совести, за такое следовало отрезать нахалу язык своим лучшим ножом для разделки птицы... Но несколько важных моментов останавливали ресторатора от подобного... опрометчивого поступка. Во-первых, наличие в зале начальника полицейского управления, которому явно не понравится прервать свой завтрак арестом человека, только что этот завтрак приготовившего. Во-вторых, господин явно перегрелся и не в себе. Ему следовало выпить воды, от которой он так торопливо отказался, поесть, немного отдохнуть, и когда он придет в более благостное расположение духа, то обязательно пожалеет о своих резких словах, и наверняка извинится.
Только эта мысль заставила Джотто разжать кулаки. Он кривовато усмехнулся, сухо сообщив:
- Еда есть, синьоре. Для тех, у кого есть деньги.
А Вы хоть и выглядите как принц крови, все же больше похожи на принца крови в изгнании. Надо бы узнать у синьоре Арда, не числится ли этот сомнительный субчик в бегах? Но судя по тому, что синьоре карбиньери кивнул новому посетителю, и даже поздоровался с ним, ничего более предосудительного чем поганый язык за незнакомцем не числилось.
Окончательно взяв себя в руки, ресторатор вернулся за барную стойку, и перелил чуть остывший и настоявшийся кофе в чашку, которую отнес к столу синьоре Арда. Потом, все же, снизойдя к мукам незнакомца, он отправился на кухню.
Быстро потерев на терке свежий огурец, хозяин заведения смешал пахнущую свежестью и скошенной травой кашицу с парой ложек холодной, прямо из рефрежиратора, сметаны. Получившийся бальзам от ожогов он нанес на чистое полотенце, которое и поднес умирающему... лебедю, вернувшись в зал.
- Положите на лицо, синьоре, Вам станет гораздо легче.

0

14

Наглость этого горе-официанта никак не желала укладываться в раскаленной и гудящей голове Люцифера. Да и как вообще, скажите на милость, можно себе в здравом уме представить, чтобы, глядя на неземные муки страждущего, это чудовище пошло… обслуживать кого-то другого!!!
В приступе бессильной злобы и ярости синьоре Альгьери едва не свалился с дивана. Но вот голос подать так и не сумел – горло окончательно перехватило, и блондин зашелся душераздирающим сухим кашлем, который, казалось, выворачивал легкие наизнанку. По крайней мере, так казалось самому Люциферу.
И все приготовленные отборные и грозные ругательства пришлось отложить до более подходящего момента, чтобы, не приведи Господь, не кукарекнуть и не засвистеть сиплым фальцетом. Это слегка охладило бойцовский дух разбушевавшегося инвестора, но оказалось все же не в силах охладить его горящее и требующее немедленной заботы лицо. Поэтому предложение вернувшегося ресторатора он принял почти… благосклонно. Хоть по физиономии и пробежало брезгливо-недоверчивое выражение, а брови вопросительно поползли вверх.
- собираетесь меня усыпить? – перестать шипеть рассерженный Люцифер не смог бы даже под обетом молчания.
- предупреждаю сразу – эфир я вдыхать не буду! Кому после этого становилось легче?
Если бы не голод, эта тирада грозила бы разрастись в грандиозный скандал… Но мысленное упоминание о пище и жалобный скулеж несчастного желудка слегка сбавили обороты возмущения блондина.
- Что же касается денег, то, если Вы еще не обчистили саквояж, который отняли у меня при входе… То, должен заметить, я вполне кредитоспособен. И уж, по крайней мере, обед из шести-семи блюд вполне могу себе позволить.
Да. Ежедневно. В течение последующих трех-четырех лет.
- Если только Вам найдется что предложить, адекватного потребностям моего организма.
Идея о том, чтобы от голода соблазниться сырым осьминогом в порту или сомнительным фруктом в городском саду человеку, лежащему в прохладном полумраке ресторана, казалась совершенно абсурдной, и, почувствовав легкое облегчение, Люцифер приготовился снова бессовестно блажить и капризничать.
Вот только полотенце, не слишком дружелюбно положенное на его лицо, снова прервало уже готовый поток красноречивых эпитетов и брани. Холодное, освежающее и успокаивающее полотенце, от прикосновения которого тончайшие волоски на руках и гусиной шее блондина тут же встали дыбом. Но по сравнению с палящим зноем и сухостью улиц это было по истине блаженством. О котором, разумеется, синьоре Альгьери предпочел умолчать, снова недовольно фыркая.
- Зачитайте меню.

0

15

- Спасибо, синьоре, - негромко поблагодарил полицейский, когда ресторатор поставил на стол чашку с кофе.
Голод утих, и вдруг оказалось, что паста не просто сытная, но еще и вкусная, так что грех было не продолжить наслаждаться ею в более спокойном темпе. И заодно продолжать гадать, где же он мог видеть этого заблудшего аристократа раньше. Вряд ли они сталкивались на почве нарушений закона - по ресторанчикам вроде "Портобелло" или, не приведи дева Мария, "Ведра", где по вечерам пили полицейские, юноша тоже вряд ли ходил.
Из тех, кто в розыске?.. Ну, вряд ли он и есть та пропавшая брюнетка из семьи Леоне. Больше никого того же возраста мы не ищем.
А может, кто-то уже хватился этого юноши. И мы ищем, но я пока об этом не знаю.

Цирк тем временем набирал обороты. Причин вмешиваться карабиньери пока не видел - оставалось неторопливо доедать пасту и пить кофе.

0

16

Проблемный посетитель продолжал блажить, нарушая душевное равновесие не только владельца заведения, но и жителей всего квартала. Джотто прервал поток оскорблений, не очень-то ласково шлепнув на лицо незнакомца полотенце с целебной мазью. И огляделся в поисках сакквояжа — он стоял у стола, рядом с которым лежал умирающий. Собственно, там его ресторатор и поставил, провожая гостя к месту его теперешнего пребывания. От демонстративного обыска нахала спасло лишь присутствие полицейского: за все годы, что Джотто держал этот ресторан, он знал, что громче всего вопят аферисты, у которых денег нет. Или богатые, капризные аристократы, у которых денег куры не клюют. Пришлось без проверки причислить пришельца ко вторым.
Но не отомстить за оскорбление Джотто ему не мог. Недобро прищурившись, он ласково, почти елейно затараторил:
- Синьоре интересуется меню на обед? Шесть-семь блюд? Извольте...
Бульоны прозрачные из курицы, из тунца, из телятины с домашней выпечкой, фрикадельками, равиоле, сметаной и свежими травами... Супы: черепаховый, с овощами и ломтиками тушеного мяса, сырный, из лучшего пармезана и моццареллы, с гренками, жареными на бараньем сале, из морепродуктов, со стручковой фасолью и тонкой белой лапшой, и, разумеется, домашнаяя похлебка с хорошим куском мяса, перловой крупой, картошкой и луком... Все со свежим хлебом или домашней лепешкой только что из печи, с сыром, базиликом и розмарином.
Холодные закуски: ассорти из колбас, мяса, овощей, сыров, маринованой и соленой рыбы, ветчины, свежие устрицы на льду, с лимонным соком... Лучшие маслины, фаршированные паштетами, крохотными корнишонами и каперсами...
Горячие закуски: креветки в винном соусе, запеченные мидии, телячий язык под сыром, брускетти с беконом, ветчиной и помидорами, пирожки с печенью, рыбой, печеные яблоки, фаршированные рубленным мясом и специями, политые медом и посыпанные колотыми орехами...

Джотто перечислял вдохновенно, торопливой скороговоркой, как привыкли выражать свои мысли все итальянцы. Его речь была сладким медом, обещанием манны небесной и пира для голодающего... О каждом блюде он рассказывал подробно и аппетитно, делая жесты руками, обрисовывающие контуры закусок, супов, соусов...
И самое ужасное — ресторатор не прекращал говорить, перечисляя и перечисляя ассортиммент блюд своего ресторана... Так что всем слушателям оставалось лишь глотать слюну на проплывающие мимо горы еды, водопады супов и барханы закусок — увы, пока лишь в воображении.
- Далее, горячие блюда: домашние пироги с курицей, катошкой и луком, с фаршем, тушеным в томатной пасте с перцем и лавровым листом... Пасты: болоньезе, парма, каприччо, карбонара, амадео, с соусом из черешни и вяленых томатов, и кусочками печеной семги... Канеллоне с грибами, с мясом, с королевскими креветками, с икрой, с осетриной... Запеканки из телятины и свинины, рулеты, фаршированные яйцами и грецкими орехами, мясо, жаренное на открытом огне и тушеное в винно-бальзамическом соусе... И все это не считая пиццы, креспеле с разнообразными начинками, от луково-сметанного соуса, до ветчины, сыра,  грибов и лососевой икры... Кстати, синьоре не желает тушеной в сметане нежной печеночки, с грибами, луком и фасолью? А может рыбы? Печеной, жареной, отварной, с лимоном, перцем и ремуладой... Белого куриного мяса, печеного с кунжутом? Или предпочитаете домашнее жаркое, с овощами, тушеное в крепком бульоне и темном пиве?
Выдохнувшись, и перечислив десятую часть меню, Джотто глянул на своего необычного посетителя, наблюдая за эффектом от своих слов. И «добил», многообещающе добавив ко всему этому:
- Ну, и разумеется, десерты...

+1

17

Определенно, свой побег синьоре Альгьери назначил на день, в который все звезды единогласно прокляли людей, рожденных под его знаком. Как иначе можно было объяснить, что именно сейчас, когда заветная цель была так упоительно близка, этот явно чокнутый тайный садист, вдруг встал между Люцифером и вожделенной едой?
В первые несколько минут этого оживленного перечисления мужчина даже вполне миролюбиво и благодушно взирал на представление под громким названием «Ура, я наконец-то выучил меню наизусть!» Даже слишком живая и активная жестикуляция ресторатора поначалу не слишком раздражала полуприкрытый любопытный глаз, который подозрительно выглядывал из-под полотенца, водруженного на холеное желтушное лицо.
Как-то поправить это самое полотенце блондин бы не решился ни под каким предлогом: во-первых, впервые за весь день с самого утра, когда он только вышел из отеля (ну, допустим, не вышел, а позорно удрал, но это уже совершенно не относящиеся к делу подробности), кожа Люцифера не зудела и не чесалась. И, во-вторых, что было гораздо важнее, - для аристократа оставалось неразрешимой загадкой, какой такой отравой пропитана эта тряпка, и трогать ее добровольно он ни по чем бы не стал, опасаясь за свое слабое и нуждающееся в постоянной заботе, здоровье.
Правда, уже на десятой минуте перечисления заветных блюд, от смачного описания которых даже у сытого человека началось бы усиленное слюноотделение, полотенце начало неумолимо сползать. Все дело было в том, что лицо аристократа как-то совершенно неаристократично перекашивалось, вытягивалось и постепенно приобретало абсолютно несвойственный ему багрово-малиновый цвет.
Отчасти виной этому была обгоревшая кожа, успокоенная огуречным экстрактом, но все равно ужасно раздраженная. Но, в большей степени причина находилась в нарастающем с каждой минутой приступе праведной ненависти, что как раз и перекашивала и без того не слишком привлекательного синьоре.
Поистине, господин Альгьери был именно из тех людей, про которых говорят, что в гневе они страшны.
К исходу четверти часа Люцифер начал задыхаться.
К двадцатой минуте, ни на одну из которых проклятый садюга не замолкал, блондин понял, что все изощренные виды пыток, которые он испробовал на своих пэтах не стоили и сотой доли тех мук, которые испытывал сейчас он сам. Все те яства и вкусности, которые так расхваливал и рекламировал чертов повар стояли перед глазами остервеневшего от голода человека и заставляли его медитативно пускать слюни на окончательно сползшее на подушку полотенце.
И на двадцать третьей минуте, когда речь зашла о десертах, Люцифер все-таки сдался…
- Да, черт возьми, когда все это кончится?!! – взревел он, забывая об осипшем голосе и неизбежно срываясь на жалкий подростковый фальцет.
- Это же уму непостижимо, столько времени промучить голодающего человека и издеваться над его страданиями! Святая Агата Сицилийская! да разве так принимают гостей в приличных домах? Морят голодом и соблазняют прелестями, не давая сухой крошки хлеба!!?
Почувствовав себя в родной стихии и даже не обращая внимания на позорное кукареканье, синьоре Альгьери продолжал стенать и разоряться, размахивая руками, и бешено выпучивая глаза.
- Несите… - половину из тех блюд, что называл мужчина, аристократ никогда не пробовал, а названия второй половины успел позабыть, пока старался хоть что-нибудь выбрать. Теперь же он оказался в невероятно щекотливой ситуации, когда нужно было уже в общем-то сделать заказ и определиться с меню на обед, иначе все его грозные вопли пропали бы даром… Вот только, как быть? И отчаявшийся Люцифер все же решился на небывалый подвиг - … попробовать нечто неизвестное, доверяя выбор еды и продуктов кому-то другому. Позднее он непременно пожалеет об этом и никогда больше, видит Святой Христофор, так не поступит,… если только, разумеется, останется в живых.
- Несите, что у Вас есть из диетической кухни. Не острое, не слишком соленое. Поменьше морепродуктов, и перца в соусы тоже… По одному блюду всего: бульон, холодные и горячие закуски. На горячее, - что угодно кроме ненавистных макарон. Вы там говорили о чем-то нежном… Так вот, - мне именно его!
И двойную порцию гарнира!
И… ну… десерт, конечно!

Всем своим видом демонстрируя, что больше этот вопрос он обсуждать не будет, и внутренне боясь, что его еще хоть о чем-то будут спрашивать, мужчина поступил так, как обычно выкручивался, если начинал капризничать дома. Он повернулся на диване так, чтобы его спина была обращена в сторону комнаты, а носом уткнулся в еще не до конца истлевшее покрывало на спинке. Вдохнул пряный запах ресторана… Чихнул. Но даже и тогда наотрез отказался поворачиваться. Только пробурчал совсем уже неразборчиво:
- И побыстрее там.

0

18

Ресторатор и его необычный гость обеспечивали хорошее настроение на весь день, однако дело шло к полудню, до сиесты оставалось всё меньше времени, а Флавио надо было еще успеть на работу.
Карабиньери допил оставшийся кофе, промокнул салфеткой губы и, когда Джотто отошел от ниши с диваном, подал голос:
- Синьоре Джотто!- с улыбкой: - Вы готовите просто божественно, мог бы - задержался на ближайшую вечность, но, увы, работа!- Развел руками - "увы", мол, и попросил: - На обратном пути захватите счет, пожалуйста!

И, оставив щедрые чаевые и попрощавшись с радушным хозяином, отправился на работу.

--->>Полицейский участок

0

19

Джотто пожал плечами, и мучать гостя десертами не стал — в конце-концов, ему дали... Как выражаются французы «карт бланш». Собственно, этой фразой и еще парой слов познания ресторатора во французском языке и ограничивались, да больше было и не нужно... Французы в «Портобелло» никогда не заглядывали, и даже это наказание с небес явно имело итальянские корни... Поскольку ругалось и поминало католических святых едва ли не вперемешку. И очень эпатажно — багрово-помидорный цвет лица просвечивал даже через густо намазанное лечебной мазью полотенце.
Решив, что проучил нахала достаточно, Джотто широко, радушно разулыбался, и известил:
- Все будет подано в момент.
Правда, капризный посетитель его не слушал, то ли уснув, то ли упав в голодный обморок, то ли возненавидев весь мир, начиная персонально с хозяина «Портобелло». Правда, судя по поведению, у светловолосого синьоре и раньше отношения с миром были весьма натянутые.
Развернувшись к карбиньери, Джотто разулыбался на комплименты кухне своего заведения, и кивнул:
- Разумеется, синьоре, сейчас сделаем.
Отправляясь на кухню, Джотто размышлял на тему того, что ему просто необходим официант. Посредник между залом и кухней изрядно сэкономил бы ему время и нервы. Выписывая полицейскому счет: паста карбонара и две чашки кофе, ресторатор размышлял над меню для сложного клиента. Единственное четко поставленное условие: на горячее должна быть печенка. Все остальные шесть блюд...
Ресторатор коварно разулыбался, и поставил на огонь кастрюльку с водой. Бросив в нее щепотку соли, он достал из холодильника судки с рыбой и хороший кусок телячьего языка.
Язык он порезал кружками, выложил на смазанную маслом чугунную сковородку, посыпал тертым пармезаном и пряными травами, и отправил в пышущую жаром духовку. Это на горячую закуску. А вот на холодную... В идеале — рыба.
Что-то не жирное, не копченое и без костей...
Выложив на чистую разделочную доску хороший кусок маринованого лосося, Джотто ножом для рыбы отделил от него с дюжину тончайших, прозрачных ломтиков. На другой разделочной доске он нарезал вдоль, и очистил от семечек и кожуры некрупный огурец. Порезав одну четвертинку на брусочки, размером со спичку, ресторатор поставил их в центр большой плоской тарелки, и свернул вокруг него розу из рыбных «лепестков». Обсыпав их тугими, яркими бусинками красной икры, и украсив тарелку несколькими кружочками лимона и веточкой петрушки, Джотто собрал на поднос готовую холодную закуску, счет для другого посетителя, и все необходимое для сервировки стола.
Перед тем как выйти с кухни, он опустил в кипящую воду жмень тонких, еще совсем молодых стеблей спаржи.
На все про все у него ушло не больше десяти минут.
Вернувшись в зал, он отдал счет своему первому клиенту, и попрощался с ним за руку:
- Надеюсь еще не раз увидеть Вас у себя, синьоре Арда.
И перешел ко второму, быстро и ловко накрывая перед ним стол, ставя корзиночку с горячими еще булочками, посыпанными кунжутом, и выставляя первое блюдо: холодную закуску из маринованой лососины, огурца и красной икры.
- Что синьоре будет пить? - задушево. - Холодный чай, лимонад, вино нового урожая?
Воды благоразумно не предлагал, памятуя, что к этой жидкости у капризного гостя стойкое отвращение.

0

20

Обещание сделать все «сейчас», так легкомысленно выданное ресторатором растягивалось уже минут на десять, в течение которых все еще голодный и страждущий Люцифер был вынужден валяться бревном, уткнувшись в занюханное покрывало на спинке дивана.
Но прирожденный, упертый как баран, спорщик, синьоре Альгьери не мог себе позволить повернуться, или даже просто пошевелиться, устраиваясь поудобнее. Сейчас вся его поза с торчащими острыми плечами, трагически изогнутой шеей и театрально заломленными руками (которых, кстати, со спины совершенно не было видно) выражала крайнюю степень отчаяния, глубокой вселенской скорби и нечеловеческих мук. И, сдвинь истерик хоть волосок на своей голове неудачных движением, он был уверен, что весь этот шедевр страдания и пафоса тут же рассыплется и его терзания не будут столь очевидны миру.
Периодически из его горла почти непроизвольно вырывались звуки поразительно похожие на сдавленные стоны, которым еще больше трагизма добавляло жалобное мяуканье голодного желудка. На самом же деле блондин бессовестно зевал, стараясь одновременно не вдыхать запах дивана, чтобы не начать чихать снова. Но непосвященному в тонкости его коварства человеку должно было казаться, что страждущий мужчина, обессилено рухнувший на диван, действительно, ужасно мучается…
Если бы только Люцифер знал, что выглядит при этом как набравшийся пьяница, свалившийся там, где он, собственно, и нализался, а теперь страдает отрыжкой, он бы еще десять раз подумал, прежде чем устраивать подобную комедию. Но… скорее всего, если бы кто-то открыл ему на это глаза, то… аристократ ни за что бы не поверил.
И, лишь когда совсем рядом зазвякали столовые приборы, а проклятый запах нафталина от дивана сменился вполне приятным и даже… манящим запахом горячего хлеба, Альгьери решился поднять голову и повернуться.
То, что он увидел, едва не отправило мужчину в голодный обморок. Из обещанных ему семи блюд на столе перед ним оказалось всего одно! Да и то совершенно крошечное!
И, открыв уже было рот для того, чтобы выдать новую порцию ругательств и криков, Люцифер все-таки сообразил, что даже в подобных забегаловках, видимо, принято подавать блюда по очереди…
- Вино, разумеется.
Ответ был категоричным и резким и сказанным больше из вредности, чем из желания, действительно уж, напиться. По собственному горькому опыту блондин знал, что после жары стоит ему только немного выпить, пусть даже и некрепкого алкоголя, эффект будет, прямо говоря, … сногсшибательным. Но очень уж хотелось произвести на этого заносчивого ресторатора впечатление… повнушительнее. А предпочтение к обеду чая или лимонада, по его строгому убеждению, этому совершенно не способствовало.
- И еще, мне бы хотелось дополнить заказ …салатом. – Мстительно пробурчал капризничающий клиент, понявший, что в ресторане мужчина управляется едва ли не один. А, стало быть, как минимум, собьется с ног, обслуживая решившего выместить на нем свое плохое настроение Люцифера. И, лишь когда предупредительный хозяин отошел на безопасное расстояние, беглец-аристократ наконец-то смог спокойно перевести взгляд на принесенную закуску.
Сердце его забилось чаще, а глаза заблестели шальным хищным блеском, предвещающим как минимум поедание поданного блюда вместе с тарелкой – настолько аппетитной и желанной сейчас казалась Люциферу воздушная полупрозрачная еда. Для утоления дикого голода она ничуть не подходила, но… тщательно уговорив себя подождать хотя бы до горячего и не скандалить, мужчина, осторожно помогая себе столовыми приборами, принялся за трапезу.
Не торопиться и не проглотить поистине шедевр и кулинарного и сервировочного искусства в один укус ему помогало только воспитание… и нежелание выглядеть плебеем перед ресторатором, который, наверняка, за ним следил с кухни…

Отредактировано Люцифер Альгьери (2010-09-02 13:22:40)

0

21

Проблемный постетитель самозабвенно страдал, но Джотто не обращал на это уже никакого внимания: в конце-концов, вероятнее всего это его способ общения с миром. Убрав ненужное больше полотенце, и ни словом не намекнув, что крикуну нужно стереть с лица остатки целебной мази, ресторатор отошел к барной стойке. Нацедил из бочонка большой кувшин домашней марсалы нового урожая: красного, сладкого, пахнущего красной смородиной вина, в меру терпкого и довольно крепкого... Наполнив бокал гостя из кувшина, ресторатор оставил его на столе, и вернулся на кухню.
Первым делом Джотто достал сварившиеся стебли спаржи, выкладывая их на тарелку чуть-чуть остыть. Легкий овощной бульон был готов и приятно побулькивал на огне... Но вряд ли капризного посетителя, возжелавшего еще и салату, удовлетворит второе «невесомое» блюдо, вон как мрачно посмотрел на закуску... Хотя и сам просил пищи «диетической». Видимо, в его понимании это значило, что с нее не должен был капать жир.
Убрав судки с рыбой обратно в рефрижератор, Джотто достал цыпленка, только утром купленного на рынке. Отделив от тушки грудку, а от грудки — кожу и кости, Джотто нарезал белое мясо некрупными ломтиками, и добаивл его в бульон — свариться оно должно было в мгновении ока, и добавить супу крепости и вкуса, практически не прибавив жирности.
Порезав на куски свежий батон из булочной на углу, откуда Джотто всегда приносили только что испеченный хлеб, ресторатор посыпал будущие гренки майораном, орегано, тонкими пластинками сушеного чеснока, и добавил капельку оливкового масла.
Завернув в фольгу пару некрупных картофелин, ресторатор отправил в духовку их и противень с гренками, заодно проверив как там телячий язык под сыром. Горячая закуска была почти готова. Мужчина добаивл в бульон лавровый лист и щепотку розмарина — на несколько минут, пока суп доготавливается.
Пока же у него было две минуты: сбить для спаржи соус из яичного желтка, лимонного сока, и оливкового масла. Процедив готовый бульон, Джотто наполнил им чашку с двумя ручками, и добавил к нему свежую рубленую зелень: по веточке кинзы, укропа и петрушки. На поднос рядом с бульонницей он поставил тарелку с румяными гренками, только что из печи, спаржей, политой лимонным соусом, и четырьмя ломтиками отварной куриной грудки.
Внес поднос в зал он как раз вовремя: посетитель гонял по тарелке последнюю икринку. Выставив перед гостем новые блюда, и убирав пустую тарелку, Джотто сменил столовые приборы на чистые, наполнил снова его опустевший бокал. И задушевно поинтересовался:
- Синьоре предпочитает в салате овощи, сыр, мясо или креветок?

0

22

Доедая предложенную закуску, Люцифер заранее гадал, сколько времени ему придется прождать чего-нибудь более… материального и, желательно, горячего. И успеет ли он за это время хотя бы пару раз наведаться в кухню, чтобы поторопить нерадивого и нерасторопного ресторатора, окончательно портя тому, если и не жизнь в целом, то уж настроение-то, точно.
Однако к его неимоверному разочарованию и даже какой-то детской обиде этот самый неприятнейший из рестораторов оказался и расторопным и …
Подбирая антоним к слову «нерадивый» и гадая, есть ли он, действительно, в итальянском языке, мужчина почти застыл, вкушая пока только запахи бульона и свежего горячего хлеба. Но и они, (в смысле запахи) были настолько хороши, что спасли все окрестные кварталы от нового взрыва придирок и негодования, разносившихся по округе.
Вообще, надо признать, по сравнению с обычным своим поведением, синьоре Альгьери вел себя весьма миролюбиво и поистине … сдержано. Даже кивнул, выражая то ли благодарность, то ли разрешение на очередной стакан молодого вина. Которое, к слову, тоже оказалось не такой уж бурдой, к какой приготовился было Люцифер, и он с удовольствием пригубил вторую порцию, решительно не чувствуя пока никаких следов опьянения или дискомфорта.
Знай он коварное свойство большинства домашних свежих вин ударять сперва в ноги, а лишь потом, в голову – еще подумал бы прежде чем налегать на заботливо принесенный кувшин сладкой марсалы. Но это вино после дорогущей французской кислятины, которой обычно травился блондин, казалось ему вкусненьким компотом, и потому аристократ жадно запивал им практически каждую порцию еды. Или даже просто лакомился в перерыве между блюдами.
- Салат – с креветками. Если, разумеется, в меню нет никаких других «даров моря».
При упоминании морепродуктов Альгьери скривился, живо представив себе всем сердцем ненавистный салат из морской капусты, предписанный доктором, или сопливых, омерзительнейших и на вкус и на ощупь устриц, предписанных сословным положением и вкусами итальянской знати. Добровольно терпеть эти «деликатесы» сейчас, когда он, наконец, вырвался на свободу и мог питаться тем, что самому Люциферу нравилось, он решительно не желал.
- Кстати, что приготовлено в качестве горячей закуски?
Обоняние мужчины было полностью занято обнюхиванием бульона и гренок и отказывалось отвлекаться на посторонние запахи, доносившиеся из кухни. Нотка пряных трав и, особенно, кинзы, к которой Люцифер имел нежную симпатию, смягчили его голос, а вино практически вернуло способность говорить естественным голосом, а не «кукарекать» сиплым, придушенным петухом. Поэтому звуки его речи, против обыкновения почти не оскорбляли слух.

0

23

Похоже, настроение гостя улучшилось: он не хамил, не вопил, и в целом выглядел вполне благодушно, а каждое неовое блюдо на своем столе встречал как дорогого родственника. Истинными гурманами Джотто всегда восхищался, они приносили ему не только хороший доход, но и удовлетворение от своей работы. Глядя на то, как умильно престранный посетитель обнюхивает бульон и гренки, ресторатор простил ему прошлые резкие высказывания, и все грехи наперед — заочно.
Воистину, если голодный человек — страшный человек, то сытый — наоборот, очень даже приятен.
- Другие дары моря есть в меню, но в салате их не будет. - правильно истолковал Джотто выражение лица своего посетителя, и поспешил его успокоить. - На горячую закуску приготовлен телячий язык, запеченный со специями и пармезаном. Синьоре желает, чтобы ее подали сейчас, или что-то другое вместо нее?
Ресторатор открыл было рот, чтобы мягко поинтересоваться, не слишком ли гость налегает на вино... Но, пожалуй, тогда скандала им точно не избежать, а все только-только успокоилось, и вокруг воцарилась благожелательная атмосфера. В конце-концов, кто он такой, чтобы указывать, сколько вина следует пить посетителю? Он выглядит достаточно взрослым...
Хмм, или все же?
Джотто украдкой присмотрелся к своему гостю повнимательней: он казался человеком без возраста, ему в равной степени могло быть и двадцть и тридцать. Глаза казались слишком прозрачными, из-за того, что светлые ресницы их совсем не оттеняли. Волосы запылились и свалялись, но похоже, что за ними трепетно и регулярно ухаживают. Активно движущиеся, жующие губы выглядели так, словно посетитель бегал по гавани и ловил ртом морской ветер, но...
Синьоре заблудился. Этим можно оправдать его скверный внешний вид и общую помятость... А еще, похоже, его давно нормально не кормили: только с плохой (читай — модной, но абсолютно неполезной) еды так портится кожа, волосы и ногти.
Нарасти он немного жира на бока, глядишь и глаза бы не так западали, и руки не напоминали лапки мумии... Или кто там покоится в катакомбах под городом?
Свое мнение, разумеется, ресторатор оставил при себе, молча дожидаясь решения гостя касательно горячей закуски.

0

24

Активно налегая не только на вино, но и на еду, Люцифер успел ополовинить чашку бульона за то недолгое время, что ресторатор отвечал на его вопрос о второй закуске. Ответ, надо признать, мужчину сильно воодушевил и он уже не так поспешно и торопливо принялся поглощать вкуснейший бульон с ломтиками нежного куриного мяса, палочками спаржи и душистыми гренками. Несколько раз, даже обжегшись из-за своей опрометчивой поспешности, голодающий активно запил прохладным вином свою злость на слишком горячие блюда и снова поднял глаза на все еще маячившего рядом ресторатора.
- Горячая закуска тем и хороша, что она именно горячая.
С видимым аппетитом и благодушием блондин чуть причмокнул сухими, облупившимися губами и даже сделал слабую попытку … улыбнуться?
- Поэтому ждать она не должна. Можете нести сразу, как я покончу с бульоном.
А это произошло спустя лишь минуту,… с громогласным хлюпом, скрыть который не помогло даже многолетнее воспитание и все безрезультатные попытки привить Люциферу аристократичные манеры поведения за столом.
Вернее, привить-то привили,… но чаще всего, их соблюдение было обеспечено больше безвкусностью и «деревянностью» пищи, которой привык питаться несчастный беглец. В конце концов, невозможно за обе щеки уплетать недоваренные макароны или тушеные овощи. А уж о сухой говядине, вываренной из-за советов врачей до состояний подметки, и говорить не приходится. Поэтому, едва стоило господину Альгьери «дорваться» до еды, которая пришлась ему по душе, как вся напускная изысканность и величественное благородство его манер отправились ко всем чертям вместе с советами врачей и планами дражайших родственников, от которых так спешно улизнул несчастный инвестор.
- И принесите еще кувшин вина! – уже вдогонку обслуживающему его мужчине прокричал несносный гурман. Определенно, с каждой минутой, проведенной в этом ресторане и с каждым кусочком отведанных блюд, не только настроение, но и самочувствие Люцифера улучшалось, превращая его из припадочного истерика в довольно забавного чудака, склонного к бурным и громким проявлениям своих чувств.

0

25

Гость светлел на глазах, и даже... улыбался. Улыбка у него была жутковатая, но очень обаятельная — как у нищих на Кватро Канти, обездоленных стариков, которые не смотря на все невзгоды умудряются радоваться простым вещам: солнцу, звонкой монете... Этот вот несчастный радовался еде.
Джотто кивнул, доливая остатки вина из кувшина в бокал, и вернулся на кухню: достать из духовки сковородку с закуской и картофель в фольге. Закуску он выложил на тарелку для подачи, украсив ее розочкой, которую быстро вырезал фигурным ножом, похожим на птичий коготь, из крохотной помидорки-черри. Закуске нужно было постоять немного, чтобы остынуть: гость ел очень неосторожно и часто обжигался...
Сам ресторатор ловко действуя ножом и вилкой разломил полуготовые картофелины, посолил, поперчил, добавил в разлом на каждой по куску свежего сливочного масла, и отправил их обратно в духовку: допекаться.
Поставив на огонь еще одну кастрюльку, в которой на этот раз подогревалось крепкое темное пиво, Джотто занялся салатом: в неглубокой миске смешал порванные листья салатов фрезе, рукколы, китайского белого, и пересыпал все это мелкими веточками кресс-салата, который должен был придать блюду островатый горчичный привкус без лишних специй и приправ. Очистив от кожуры крупное, кисло-сладкое яблоко, ресторатор порезал его кубиками и тоже добавил в миску.
Ноты свежей, пряной зелени и хрустящего яблока, тающего на языке искристыми крупинками, должны были быть дополнены еще нежными шариками из самой лучшей «однодневной» (приготовленной только вчера) моццареллы, и вареными в пиве креветками. Полную горсть крупных, черных королевских креветок Джотто как раз закинул в кипящее, пенящееся пиво... и уже пора было нести гостю закуску, еще не остывшую, но уже не такую зверски горячую.
Вернувшись в зал, Джотто выставил горячую закуску на стол, собрал тарелки, и снова переменил приборы — нельзя позволить, чтобы на столах была грязь, будь твой посетитель хоть нищий, хоть король.
И быстро, но без суеты, наполнил для гостя еще один кувшин красной марсалой. Думать о том, что это слишком много для одного человека, ему было некогда: креветки наверняка уже сварились, да и о горячем пора подумать.

Отредактировано Джотто Скамоцци (2010-09-02 15:43:37)

0

26

И все-таки, пожалуй, Люцифер был слишком несправедлив к местной забегаловке, которую в мыслях он все чаще теперь называл рестораном. Еда была превосходной, и гость готов был себе признаться, что сейчас, удовлетворив первый голод, он уже критичнее относился к тому, что отправлял в рот.
Нет, именно качество, а не количество попробованных блюд привели его в столь благодушное, по его собственному мнению, расположение духа. И, если в первой закуске он еще мог посомневаться – показалась ли она ему столь великолепной из-за того, что была, на самом деле, вкусной или просто из-за терзавшего мужчину голода.… То уже к следующему блюду, слегка придя в себя и убедившись, что желудок начинает отлипать от позвоночника, синьоре Альгьери готов был начать снова блажить, если бы трапеза не пришлась ему по нраву.
Но бульон на столе сменила тарелка с запеченным языком, а блондин все еще продолжал умиротворенно вкушать пищу без издевок, капризов и подначек. В определенный момент он даже пересел поудобнее, так, чтобы еще издали видеть появляющуюся в дверях кухни фигуру ресторатора и пытаться с порога рассмотреть, чем же его еще удивит этот мужчина.
Уверенность в том, что человек, обслуживающий его за столом является еще и тем, кто готовит все эти яства, таяла с каждым тщательно прожеванным кусочком, и уже приканчивая горячую закуску, Люцифер готов был поспорить, что в кухне ресторана неустанно трудятся, по крайней мере, два шеф-повара, обученных заграницей. А, если господин-ресторатор так тщательно скрывает их высокую квалификацию, так не иначе он ввез их в страну нелегально и теперь с неумолимостью работорговца использует задаром труд этих талантливых людей.
Правда, Альгьери лично ничего против работорговли не имел и уж тем более не способен был проникнуться даже намеком на сочувствие к несчастным вымышленным им поварам. Поэтому и продолжал улыбаться и наслаждаться пищей, изрядно разбавляя ее крупными глотками терпкого сладкого вина, действие которого уже начало понемногу сказываться на координации движений непривыкшего к такому количеству спиртного блондина.
Пару раз он нечаянно задел рукавом бокал, и едва не уронил на себя особенно аппетитный кусочек языка, над которым старательно медитировал, наколов его на вилку. Но пока обходилось без значительных жертв и, искренне полагая, что мыслит он все также трезво и здраво, Люцифер не чувствовал ни малейших подозрений относительно своего состояния.
Если бы он сейчас попытался встать, то понял бы, что голова его смертельно кружится, а ноги наотрез отказываются слушаться… Но выходить из-за стола не отпробовав все, что для него приготовят, включая десерт, мужчина решительно не собирался.

0

27

Убедившись, что гость окончательно пришел в прекрасное расположение духа, да еще и слегка запьянел, Джотто философски хмыкнул: на краю подсознания мелькнула мысль, что из-за стола посетителя придется выносить... Точнее, выкатывать, учитывая количество съеденного им и выпитого...
Креветки действительно сварились: ресторатор достал их из пива шумовкой, и выложил на плоское блюдо. Нужно было немного их остудить, чтобы не обжечь пальцы в процессе чистки, поэтому блюдо мужчина пристроил на подоконник, а сам пока занялся горячим.
Очистив и порезав полукольцами крупную луковицу, он выложил ее на сковородку, перемешав с парой ложек оливкового масла, и поставил на огонь... Секрет приготовления лукового соуса был именно в том, чтобы не жарить лук на огне, а прокаливать и тушить луково-масляную смесь.
Пока лук золотился на огне, отдавая в масло свой сок и богатую композицию эфирных масел, Джотто достал из рефрижератора судок с куриной печенкой. Печень была крупная и светлая: верный показатель того, что кур вырастили на свежем воздухе, и кормили только травой и зерном. Темных мест и следов желчи почти не было, но ресторатор тщательно убрал все пленки, чтобы в готовом блюде не было и намека на горечь...
Порезав печень полосками, мужчина добавил ее на сковородку к золотящемуся луку, и накрыл крышкой: очень быстро из печени вытопится прозрачный жир, который смешается с соусом, и в этом-то курица и будет тушиться.
Свежие шампиньоны он порезал четвертинками, часть из которых, как это ни вульгарно, умудрился съесть: шампиньоны сырьем была одна из его влеичайших слабостей и распространенным компонентом национальной кухни его родного города.
Креветки уже остыли, Джотто почистил их с ловкостью и быстротой, присущей профессионалам. Переложив на тарелку для подачи смесь салатов, яблока и сыра, Джотто фигурно разложил креветки, так, чтобы они смотрелись особенно аппетитно. Посолил свосем немного, и побрызгал на тарелку специальнйо кисточкой сначала оливковым маслом, а потом черным бальзамическим уксусом, настояным на розмарине.
Перемешав поджаривающуюся печенку, ресторатор добавил к ней порезанные грибы, и понес гостю салат.
Убирая пустые тарелки, выставляя новое блюдо и меняя столовые приборы, мужчина с некоторой опаской глянул на совего гостя. Похоже, что тот был изрядно пьян, хоть и не замечал этого. Однако, Джотто снова наполнил его бокал, перед тем как удалиться на кухню.

0

28

Каждый раз, когда ресторатор оказывался рядом, стакан Люцифера словно бы сам собой наполнялся новой порцией сладкого «компотика», что так понравился гостю. Отказываться от него блондин не собирался, тем более что терпкий вкус и ягодный аромат так изыскано подчеркивали запахи только что приготовленных блюд.
Еду несколько минут назад снятую с огня Альгьери мог с легкостью отличить от заранее приготовленной и только разогретой – на этом неоднократно попадались нанятые им повара, вечно неготовые к тому, что их хозяину взбредет в голову пообедать именно в тот момент, когда ничего еще и не начинали готовить. Но подобные хитрости и уловки всегда вызывали не только неудовольствие и раздражение до невозможности избалованного господина, но и неминуемое увольнение провинившегося работника. Стало быть, как легко догадаться, никто особо подолгу на кухне в доме Альгьери не задерживался.
Сейчас же, сомлевший от выпитого и расслабленный сытной и вкусной едой, аристократ начинал в своем воображении строить планы того, как предложит в очередной раз пустующее место такому милому и приятному человеку как этот ресторатор. Пусть даже он и будет прятать своих рабов-подручных, хоть в кухонной печи, хоть еще где.
Правда, столь радужные и блестящие планы начисто разбивались об одно сокрушительное препятствие… - побег из собственного жилища.
Ну ладно, отель… Но ведь и в поместье вернуться какое-то время будет совершенно невозможно! Зачем тогда ему, спрашивается, повар?
Но повар был жизненно необходим. Хотя бы для того, чтобы вот именно так каждый день выносить из кухни тарелку с салатом, приправленным бальзамическим уксусом и увенчанным крупными отварными креветками. Один вид этого великолепия радовал глаз, а, стоило его попробовать, как Люцифер готов был питаться таким салатом семь раз на неделе. О чем он и сообщил владельцу ресторана довольным урчанием и широчайшей из своих пьяных улыбок.
Способность к членораздельной речи аристократа еще не покинула, но он всерьез опасался, что стоит ему открыть рот, как рубашка окажется совершенно неприлично закапана слюной.
Однако…
Мысль о том, что неплохо было бы питаться так ежедневно, не отпускала порядком захмелевшее сознание Альгьери. Некстати пришлось воспоминание о виденной на улице графитной доске с объявлением о сдаче жилплощади «с питанием».
«Дом в саду», кажется, так там было написано, рисовался перед мысленным взором блондина огромным поместьем с собственным штатом слуг, вместительным бассейном, просторной светлой спальней и непременно, музыкальным салоном. Все это великолепие пьяный разум дополнил колоннами, конюшней и беседками, во множестве разбросанными по саду, в глубине которого притаился особняк.
Воспоминание казалось совершенно свежим, но отчего-то мужчина сомневался в том, что именно в этом глухом закутке Палермо он видел столь заинтересовавшее его сообщение. Может быть, где-то на центральной площади? А просто, угорев на солнце, он решил, что подобное чудо может скрываться так далеко от сердца города… Но на всякий случай, Люцифер все же решил уточнить:
- Скажите, а не Вы ли случайно сдаете «дом в саду»? Мне кажется, что объявление об этом я видел неподалеку.
И, не уточняя больше деталей, чтобы ресторатор не понял, насколько блондин не уверен в собственных словах, тот принялся за салат. Впрочем, ожидая ответа…

0

29

Гость все веселел и веселел, о чем свидетельствовала широченная улыбка и довольное урчание... В принципе, пусть уж лучше пьяненько улыбается, чем вопит и истерит, но чутье подсказывало ресторатору, что такой человек и в пьяном виде проблем может доставить не меньше, чем в трезвом.
Вопрос синьоре застал Джотто врасплох, да так, что ресторатор застыл с подносом, полным грязной посуды:
- Да, я сдаю... эмм... домик. Маленький вдовий домик в саду. Отдельная калитка, ватерклозет, четырехразовое питание... Двадцать лир в неделю, синьоре, предоплата за две недели вперед.
Нет, этот аристократишка вряд ли спрашивает для себя. Вероятнее всего решил поселить там вышедшего в отставку дворецкого, или какую-нибудь бедную родственницу, типа тетки.
- Можете осмотреть дом, если захотите, после обеда я Вас провожу.
Наверняка ему не понравится — не так роскошно, как он привык. Но если ему просто нужно услать с глаз долой ненужного человека... Что ж, Джотто всегда мог отказать, глянув на своего предполагаемого постояльца.
Удовлетворившись этим, ресторатор поторопился на кухню, где в его внимании отчаянно нуждалась печенка. Подгореть она, разумеется, не успела, только слегка подрумянилась... Джотто залил ее густой, свежей сметаной, тщательно перемешал, и добавил резаную кудрявую петрушку — не слишком мелко, так, чтобы соцветия остались целыми.
На этот раз закрывать печенку крышкой он не стал, давая соусу как следует выпариться.
Достав из духовки пропекшийся картофель, ресторатор освободил его от фольги, и фигурно надрезал на четыре части.
Быстренько нарезав овощной салат: помидор без кожи и косточек и оставшиеся после холодной закуски три четверти огурца, Джотто выложил готовое блюдо на тарелку для подачи: печеный картофель, овощи, приправленные маслом, с колечками десертного красного лука, и куриная печенка в сметанном соусе.
Прибавив на поднос еще корзинку хлеба, мужчина вернулся в зал, меняя тарелки с пустых на полные, и столовые приборы с грязных на чистые. Докладывая салфеток в салфетницу и... выливая в бокал посетителя последние капли из второго кувшина.
Присвистнув про себя прожорливости клиента (да еще и пьет как бездонная бочка), Джотто так же радушно поинтересовался:
- Что синьоре будет пить перед десертом? Лимонад, чай, чашечку кофе... - и, покосившись на состояние своего клиента, добавил последний общепринятый вид напитков- рюмочку ликера или любой другой диджестив на Ваш вкус?
Правда, гость вряд ли нуждался в алкогольном напитке для улучшения пищеварения. Поскольку весь его прием пищи сопровождался возлияниями... Но не предложить — значит оскорбить в первую очередь себя, как владельца ресторана. А предложить — это забить последний гвоздь в крышку гроба печени посетителя.
Ничего удивительного, почему Джотто выбрал первое.

0

30

На самом деле предупредительный ресторатор мог не пытаться объяснить гостю, что воображаемое им имение не имеет ничего общего с реальным положением вещей. Люцифер и в трезвом-то виде редко прислушивался к словам окружающих,… а уж, находясь в изрядном подпитии… Короче говоря, человек этот слышал лишь то, что хотел услышать и только тогда, когда ему это бывало выгодно. Сейчас же его затуманенный двумя кувшинами вина разум изобрел гениальнейший план, убивающий сразу всех несчастных зайцев в округе.
Во-первых, решалась проблема, мучившая Альгьери с самого утра, а именно, - куда бы спрятаться от ненавистной родственницы. Во-вторых, сам собой решался вопрос с регулярным, и что не менее важно, вкусным питанием. ( О пользе и диетичности своего меню мужчина решил на время тактично забыть). В-третьих, даже напейся Люцифер допьяна, он и тогда был бы уверен, что в такую дыру, как этот восхитительный ресторан ни одна живая душа не полезет его искать. Разве только в надежде обнаружить его обглоданный мышами холодный труп – но тут блондин явно был склонен разочаровать «обожаемое» семейство.
По всему выходило, что план великолепен, восхитителен и просто бесподобен. А, стало быть, ничто, идущее вразрез с ним, избирательное и капризное сознание Люцифера попросту не воспринимало. Как и информацию о размере сдаваемого жилища и его скромности. Единственная фраза, которая намертво засела в подкорке все еще не наевшегося аристократа – это было сообщение о четырехразовом питании. Больше в этот момент его не интересовало абсолютно ничего, поэтому на цену и условия съема он попросту благосклонно кивнул – сколько бы хозяин не запросил за съем особняка, Люцифер мог себе это позволить. А заполучить воображаемый дворец он был настроен со свирепостью свойственной всем перебравшим людям.
- Добавьте стоимость съема на месяц вперед к моему счету. И попросите, чтобы мои вещи немедленно отнесли туда и разложили.
Почти ласково проворковал он, когда ресторатор вернулся с его горячим.
- А к десерту подайте кофе. С густой сливочной пенкой и без сахара сегодня…
Я на диете.

И, до невозможности довольный таким удачным стечением обстоятельств и гордый собственными находчивостью и предприимчивостью, Альгьери с аппетитом принялся за печеночку.

0


Вы здесь » The Absinth Club » Ресторан "Портобелло" » Первый этаж, зал ресторана